На севере штата Нью-Йорк, в долине реки Гудзон,  есть небольшая усадьба с парком с изумительным названием Boscobel (“красивый лес”).

Побывать здесь стоит хотя бы потому, что история поместья наглядно демонстрирует, какова сила общины – community – в Америке.

Первыми владельцами дома были Стейт и Элизабет Дайкман. Для человека, интересующегося американской историей, эта фамилия говорит очень многое. Ян Дайкман, дедушка Стейта, был одним из первых голландских поселенцев Нью-Амстердама (ныне Манхэттена), прибывших из Вестфалии в 1662 году. Семья Дайкман оставила значительный след в городской истории Нью-Йорка. Этим именем сейчас названы улица на Манхеттене в районе Инвуд, парк и несколько кафе и ресторанов. А один из старейших музеев на Манхеттене, голландский фермерский дом, известный нынче как Музей Дайкмана, был построен внуком Яна Уильямом Дайкманом III.

Наш же герой, другой внук Яна по имени Стейт, будучи лоялистом, поступил на службу в британскую армию во время Американской Революции. Он стал клерком в департаменте интендантов британской армии в Нью-Йорке. В обязанности Стейта входило обеспечение всех необходимых поставок для британской армии, а также ведение счетов. Очевидно, что верность британской короне не помешала Стейту позаботиться и о собственном кошельке – в 1779 году генеральный интендант сэр Уильям Эрскин был отозван в Лондон для правительственной проверки всех счетов, и Стейт сопровождал его. В Лондоне  Эрскина и нескольких других интендантов отправили под следствие за спекуляции во время революциии. Дайкман дал свидетельские показания об их невиновности, обвинения были сняты и в качестве награды за его услуги Стейт был хорошо вознагражден. В общей сложности Стейт провел в Лондоне 10 лет и вернулся с полным багажом антиквариата, картин и драгоценностей.

После своего возвращения в Нью-Йорк в начале 1789 года, Дайкман переехал на свою ферму в Кингз-Ферри. Как пишет биограф Даймана, Стейт собирался жить, не особо утруждая себя фермерским хозяйством, на процентные платежи от Уильяма Эрскина, а также на “доходы от других инвестиций”. Так это называют толерантные американцы, а нетолерантные иммигранты из пост-советских стран, присутствующие на экскурсии по поместью, при этом начинают усмехаться.

Так или иначе, Стейт жил превосходно. Он тратил деньги направо и налево, щедро одаривая всех членов большой семьи Дайкман и своих друзей. В 1793 году он продал свою ценную библиотеку из 1400 книг в кожаном переплете, приобретенных в Лондоне, канцлеру Роберту Р. Ливингстону, и потратил деньги на подготовку к свадьбе. В 1794 году Стейт выгодно женился на Элизабет Корн Кеннеди, внучке богатого соседа-лоялиста. Казалось, ничто не предвещало финансовых трудностей, но в 1795 году умер Уильям Эрскин и его наследники отказались выплачивать Стейту процентные платежи. Стейт срочно выехал в Англию, чтобы разобраться с наследниками – и там его попросил “помочь” генерал Джон Далримпл, один из последних интендантов, который все еще находился под следствием. Во время  пребывания в Лондоне Стейту удалось не только договориться о возобновлении выплат от наследников Эрскина, но и получить крупное вознаграждение от Далримпла и других интендантов, которым он когда-то помог. Биограф Стейта пишет, что деньги не были предоставлены добровольно – Стейт угрожал разоблачением. Помимо регулярных процентных выплат, он получил единовременную сумму в 12 тысяч фунтов (что на сегодняшний день равно около 1 200 000 долларов). В обмен Стейт согласился уничтожить все записи, которые он использовал для документирования трат интендантов. Все, заработанное “непосильным трудом” и шантажом, Стейт, как примерный семьянин, тратил на подарки жене или предметы интерьера и декора.

Будучи лоялистом, Стейт посетил английское имение Боскобел в Шропшире. Здесь король Карл II скрывался после своего поражения от Оливера Кромвеля в битве при Вустере в 1651 году. Позже, после того как король вновь получил трон, история Боксобеля стала легендой, а королевский дуб – одним из символов монархии. Эта настолько впечатлило Стейта, что он решил построить свое поместье в долине реки Гудзон и назвать его “Боскобел” – меня же лично удивило, как лихо Стейт сочетал преданность британской короне, одновременно ее обворовывая.

Стейт окончательно вернулся в Америку в 1803 году и начал строить Боскобел на своей земле в Монтроузе на севере штата Нью-Йорк. Также здесь разбили чудесный парк, благо территория, которой владели Дайкманы, позволяла (более 101 гектара).

К сожалению, Стейт умер, когда был возведен лишь фундамент будущего поместья. Строительство дома закончила Элизабет и она же переехала туда со своим сыном Питером Корном Дейкманом. Элизабет так же, как и Стейт, отличалась умением тратить деньги с шиком. Так, по оценке 1808 года, поместье семьи Ван Кортленд, потомков одного из мэров Нью-Йорка и члена исполнительного Совета Губернатор, было оценено в 27 тысяч долларов, из которых 25 тысяч составляла недвижимость, а 2 тысячи – личное имущество семьи. Поместье Боскобел оценивалось иначе: недвижимость оценивалась в 12 тысяч долларов, а вот мебель, предметы декоративно-прикладного искусства, антиквариат – до 10 тысяч долларов. При этом поместье являлось действующей фермой. Под управлением Элизабет тут занимались животноводством, продавали бекон, овечью шерсть, выращивали кукурузу, пшеницу, рожь, травы, из которых делали текстильные красители.

Боскобел оставался в собственности потомков Стейт и Элизабет еще на протяжении 60 лет. В 1888 году дом был продан и с тех пор дом переходил из рук в руки, пока 1923 году Комиссия по паркам округа Вестчестер приобрела землю и дом для общественного пользования. И хотя в парке поддерживался относительный порядок, что делать с остатками дома, никто не знал. Комиссия по паркам собиралась полностью его разрушить, пока в 1942 году местные жители не объединились для сохранения поместья. И вот тут-то и проявляется настоящая сила того самого американского общества, сила “коммьюнити”, которое решает, что именно нужно, а что нет для данного конкретного района. Было создано общество Boscobel, Inc., чтобы бороться с угрозой  разрушения “одного из ранних американских домов в стране”. Война с властями шла с переменным успехом: у коммьюнити не было денег, а власти не хотели вкладываться, да еще и в условиях экономии бюджета после войны. В 1955 году Боскобел был выставлен на аукцион и куплен подрядчиком по сносу всего за 35 долларов. До того, как здание было снесено, некоторые ключевые элементы, такие как фасад и другие внешние и внутренние архитектурные детали, были проданы и вывезены для использования в новом доме, построенном на Лонг-Айленде миссис Генри П. Дэвисон. Соседи также взяли себе на память – кто камушек, кто кирпичик, кто кусок лепнины, а кто-то умудрился утащить по кускам камин.

Местные жители оказались не на шутку упрямы и в 1955 году создали организацию Boscobel Restoration, Inc. Им удалось остановить окончательное разрушение здания и приобрести оставшиеся части конструкции. В 1956 году общество выкупило часть земли с потрясающим видом на реку Гудзон, недалеко от Вест-Пойнта. Вдохновившись энтузиазмом и силой коммьюнити, соучредительница популярного журнала Reader’s Digest Лила Ачесон Уоллес пожертвовала на это 50 тысяч долларов. В течение последующих пяти месяцев удалось перевезти части здания на новое место и начать строительство. Даже миссис Дэвисон с Лонг-Айленда согласилась вернуть купленные ею оригинальные предметы декора дома (правда, с условием, что ей сделают в обмен копии). Так началось второе рождение Боскобел.

В 1961 году обновленный Боскобел открылся для публики. Помимо того, что архитекторы и реставраторы восстановили весь дом таким, каким он был построен по задумке Дайкманов, особая гордость заключается в том, что все предметы здесь подлинные. Всем вещам, которые вы тут увидите, по 200 лет, а то и больше. Теперь Боскобел вновь стал таким, каким его видели Стейт в своих мечтах и Элизабет наяву.

Еще раз хочу отметить, что все вещи – подлинные, 200-летней давности. Что свидетельствует не только о размахе коррупции лоялистского интенданта (уж этим-то наших иммигрантов точно не удивишь!), но и о силе американского коммьюнити, выкупившего это все на аукционах и из частных коллекций.

Парк так же был выкуплен и перенесен из Монтроуза в поместье в Гаррисоне. Новый парк распланировали по дизайну, созданному еще Стейтом Дайкманом. Большинство деревьев помнят если не самого Стейта, то его жену Элизабет.

Даже в дождь в парке замечательно!

 

Здесь также есть оранжерея и небольшой огородик с различными лекарственными травами.

Часть усадьбы “выглядывает” на болота. Когда-то здесь пытались выращивать рис, но в погодных условиях севера штата Нью-Йорк рис не прижился. Теперь это просто болотистая часть реки, куда приплывают на каяках туристы полюбоваться видами и сфотографировать птиц.

С террасы открывается очень красивый вид.

Поместье Боскобел не так широко известно, как, например, поместье Линдхерст, которое входит в список достопримечательностей долины реки Гудзон. Однако здесь тоже проводятся различные мероприятия для всей семьи и мастер-классы для детей, и здесь можно неплохо отдохнуть, прогуливаясь по красивому парку.

И еще история поместья Боскобел – настоящая американская история, наглядно демонстрирующая ту силу, которой могут стать простые люди, когда они объединяются ради какого-то хорошего дела. Найти деньги, выкупить землю, перевезти куски дома и построить все заново, чтобы открыть общественный парк и исторический музей – это очень вдохновляющая история.